Вопреки популярной в недалеком прошлом версии, в тридцатые годы руководители СССР готовили страну к предстоящей войне. Например, были увеличены сроки действительной военной службы, к 1941 году четверть советского промышленного потенциала работала на оборону.

Мешал бумажный стиль работы

Мешал бумажный стиль работы

В этой обстановке в 1939 году и был создан ЦНИИ-45, впоследствии ЦНИИ имени академика А. Н. Крылова, ныне Крыловский государственный научный центр — очень авторитетная организация в области судостроения и кораблестроения.

Однако в предвоенное время становление института проходило трудно. В буклете, изданном Крыловским центром к 70-летию Победы, говорится, что мешали бюрократический, бумажный стиль работы и недальновидная политика Народного комиссариата судостроительной промышленности (НКСП), которому подчинялся Институт. Скажем, в 1940 году из наркомата пришло 3880 директив, многие из которых противоречили друг другу. Из 262 утвержденных научных тем 57 были затем сокращены. Удивительно, но накануне войны штаты Института уменьшили более, чем на треть.

К слову, в 1940-м году судостроительная промышленность Ленинграда не выполнила государственного плана: вместо 35 боевых кораблей и вспомогательных судов сдали лишь четырнадцать.

Приказ — эвакуироваться

С первых дней войны многие сотрудники ЦНИИ-45 ушли в армию, в ряды народного ополчения, участвовали в создании оборонительных сооружений вокруг города. А вскоре поступило распоряжение эвакуироваться в Казань.

Последняя в 1941 году баржа с эвакуированными специалистами и оборудованием вышла из ковша Новой Голландии, где тогда находился Институт, 30 августа. Как вспоминал потом ветеран предприятия инженер-капитан I ранга Игорь Гирс, через два дня пассажиры судна стали невольными свидетелями воздушного боя и высадки парашютного десанта. В отличие от многих других эта баржа благополучно дошла до конечного пункта. В Казань сотрудники Института прибыли через 36 дней.

В Ленинграде осталась небольшая группа под руководством директора Виктора Першина. Невзирая на все трудности, они продолжали работать. На базе дизельной, электротехнической и гидравлической лабораторий организовали мастерскую по ремонту двигателей торпедных катеров. Не менее важной задачей, с которой также успешно справился Институт, был перевод двигателей зарубежного производства на отечественные сорта топлива и смазочного масла.

Огромное значение имели изготовленные по разработанным в Ленинграде чертежам кессоны, который позволяли частично ремонтировать поврежденные корабли без постановки их в док. Эти кессоны несли службу на всех флотах.

Письмо директора

24 декабря 1941 года директор отправил эвакуированным в Казань сотрудникам письмо. Виктор Першин пишет не только о том, как и над чем работают их оставшиеся в Ленинграде коллеги. Он рассказывает о жизни в осажденном городе с такими подробностями, разглашать которые в то время было небезопасно. Вот отрывки из письма:

«На улицах очереди, люди часами ожидают, не привезут ли чего-либо в магазин для выдачи по карточкам. Очереди часто страдают от обстрела, однако не расходятся. Были случаи, когда очередь не стояла, а лежала».

«Наряду с самоотверженно работающими, твердыми и усидчивыми людьми, у нас в институте выявились лица, ставящие личное самосохранение на первое место. Такие люди изворачиваются с исключительной ловкостью, лишь бы не пойти на фронт, выдумывают десятки разных причин, лишь бы уехать из Ленинграда в Казань. … Прежде мы, занятые с утра до ночи текущими делами, бумагами, телефонами, не изучали, не замечали людей. Война все изменила».

В сталинские времена люди, быстро превратившиеся в «кадры», были сродни винтикам в решавших важные государственные задачи машинах. А уж во время войны — тем более. Но Виктор Першин, в отличие от многих руководителей той эпохи, думает не только о том, как выполнить поставленные перед доверенным ему предприятием задачи, но и о своих подчиненных:

«Вас, безусловно, интересует вопрос о состоянии ваших квартир. Начал было производить проверку квартир уехавших сотрудников, но не закончил. Теперь же сделать это не в состоянии, так как сотрудники института еле двигаются, выше третьего этажа подняться не в состоянии. Если будет улучшено продовольственное положение и люди смогут нормально ходить, произведу поголовную проверку целости жилищ всех эвакуированных в Казань».

… В 1944 году Указом Президиума Верховного СССР Виктор Иванович Першин был награжден Орденом Ленина.

Трудились и в лабораториях, и в поле

В столице Татарии ЦНИИ-45 начал работать в октябре 1941 года. Чтобы разгрузить и установить на новом месте оборудование, потребовалось время. В частности, продолжились исследования в области оптимизации обводов корпусов, оценки управляемости проектируемых кораблей. Кроме того, был разработан оригинальный и достаточно точный для практики метод расчета прочности конструкций кораблей.

При этом сотрудники занимались и хозяйственными делами. Сорок человек постоянно трудились в сельском хозяйстве. В 1942 году, не имея навыков и опыта в этом деле, вырастили неплохой урожай. Одной только капусты почти тридцать тонн. Овощи отправляли в институтскую столовую, их продавали тем коллегам, которые не имели своих огородов.

Еще до завершения Великой Отечественной войны началась реэвакуация Института из Казани в Ленинград. Сразу же возобновилась научная деятельность, начались работы по строительству новой производственной базы на юге оживавшего после блокады города.

Имени академика Крылова

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 22 марта 1944года «за выдающиеся заслуги в деле развития отечественного кораблестроения, в связи с 50-летием» Институт был награжден орденом Трудового Красного Знамени, ему присвоили имя академика Алексея Николаевича Крылова. Через пять дней на имя директора пришла телеграмма: «Поздравляю Вас и сотрудников института с высокой наградой. Горжусь, что НИИ-45 будет носить мое имя. Крылов».

Оригинал статьи размещен на сайте Комсомольская правда